Продолжая проект «Литература Русского Зарубежья», начатый в минувшем году именем Ивана Бунина, говорим о Владимире Набокове. В программе Регионального Центра Чтения - «Дар Владимира Набокова», 20 марта, 15.00

Если мы ещё говорим, пишем, рассказываем о литературе, - значит, мы живём. История уже проходила весь этот кошмар  -,измов в головах и полах. Наступил соцреализм, который примирил все ориентации... Но слишком дорогой ценой, - ценой жизней. Тем временем, в мировую культуру вошло понятие «Литература Русского Зарубежья», за которым стоит великое слово России. Они, выкинутые и ненужные, провозгласили: - Мы не в изгнании, мы в послании!
И слово это отозвалось в сердцах их соотечественниках через десятилетия.
Владимир Набоков-Сирин в литературу ворвался истово, с кружащим словоформированием, не оглядываясь на реплики, удивляясь и ликуя на самого себя. Всё, имя состоялось! Кто ж понимал тогда, что это параллельный Джеймс Джойс... Сирина прочитало русское литературное зарубежье, а это была отечественная интеллектуальная элита (вот уж где прекрасно это слово - ЭЛИТА). Георгий Адамович, Владислав Ходасевич, Пётр Бицилли, Владимир Вейдле, Глеб Струве, Михаил Осоргин, - они писали о явлении Сирина-Набокова сразу, проведя бессонную ночь с номером «Современных записок». И восхищались, и критиковали, и негодовали, доходя до обморочного признания: как у него рождается ТАКОЕ - «...глобусы грудей и прыщавые лопатки кривоногих дев»; «вспорхливое чучело тропической птички». Наш современник писатель Людмила Улицкая: - Набоков нашёл такие новые сочетания старых слов, что мир раздвинулся... В одной капле набоковской прозы – высочайшая концентрация нежности, любви, тоски. Это соль жизни, её кровь и дыхание.
Георгий Адамович: ...удивляет и пленяет не стиль, не умение прекрасно писать о чём угодно, а слияние автора с предметом, способность высечь огонь отовсюду, дар найти свою, ничью другую, а именно свою тему и как-то так её вывернуть, обглодать, выжать, что, кажется, больше ничего из неё уж и извлечь было невозможно.
Энтони Бёрджесс, защищая Набокова от вечной критиков его «Лолиты» откровенно категоричен: ...настоящий художник довольствуется своим собственным искусством и что содержание, в конце концов, так же не имеет никакого отношения к эстетическому опыту, как песчинка – к устрице.
Набоковское литературоведение значительно: писатель изначально рассматривался как явление слова, а впоследствии специалисты изучали аспекты парономасии ( каламбур на самом высоком уровне искусства), пародийности, сатиры, звукового ряда его текстов. Даже въедливый Александр Солженицын назвал его диковинным писателем. Александр Исаевич ставил свою подпись и на Нобелевскую номинацию Владимира Набокова, но войти в «королевскую обитель» швейцарского небожителя так и не решился. Набоков ждал его два часа.
Наверное, как и студенты Набокова, мы могли бы предъявить претензию по поводу его высказываний о творчестве Достоевского, Томаса Манна, Стендаля, Золя, Бальзака...
Для этого надо всего лишь стать НАБОКОВЫМ. Ведь мандельштамовское «след алмазом по стеклу» отменить невозможно никакой директивой.
Нина Яковлева, региональный центр чтения