Они уходят. Уходят те, которые были для нас гуманитарными авторитетами, существование которых во многом определяет «начало и конец всякого мастерства», в своё время Георгий Адамович внёс это определение в каноны «парижской ноты».

Габриэль Гарсиа Маркес и  Бенедикт Сарнов. Они такие разные, но их объединила Эпоха Слова, не замаранная конформизмом. В эту Эпоху Слова входят, конечно, избранники. Их, избранников, всегда призываем в свою минуту трудную, ибо удельный вес каждого их слова высок, порой трагичен от заявленного первоисточника.

Не в страсти жизнь, а в истинной свободе...  

Георгий Адамович

Они уходят. Уходят те, которые были для нас гуманитарными авторитетами, существование которых во многом определяет «начало и конец всякого мастерства», в своё время Георгий Адамович внёс это определение в каноны «парижской ноты».

Габриэль Гарсиа Маркес и Бенедикт Сарнов. Они такие разные, но их объединила Эпоха Слова, не замаранная конформизмом. В эту Эпоху Слова входят, конечно, избранники. Их, избранников, всегда призываем в свою минуту трудную, ибо удельный вес каждого их слова высок, порой трагичен от заявленного первоисточника.

Габриэль Гарсиа Маркес, мой, лично мой писатель из 70-х, романы которого давали такой объём воздуха в лёгких, что и скулы сводящие «политобзоры», и «Пионерские зорьки», щебечущие по утрам своей скукой, разбивались перед силой его страниц и обаянием персонажей. «Написание романа – это акт гипноза. Вдохновение – это одно, а повествование совершенно другое, рассказать историю и превратить ее в литературную действительность, которая захватит читателя, невозможно не проделав столярную работу. Захватить читателя - значит передать ему дыхательный ритм, который не должен обрываться, иначе читатель очнётся».

Литературовед Бенедикт Сарнов в своих исследованиях об А.Солженицыне, В. Маяковском, С. Маршаке, О. Мандельштаме, И. Эренбурге, А. Блоке, М. Зощенко находил и раскрывал характерный духовно-нравственный «случай» в каждом герое. "Самая омерзительная и трусливая форма конформизма характерна для современности. Раньше пресмыкались под страхом смерти, а теперь из корыстных побуждений».

Все они, ушедшие избранники Эпохи Слова, с нами навсегда, и в творчестве, и в страдании.

В жизни слова наступила героическая эра. Слово – плоть и хлеб. Оно разделяет участь хлеба и плоти: страдание.  Осип Мандельштам.

Нина Яковлева, региональный центр чтения