О. Л.: У Вас невероятно широкий круг интересов: культурология, философия, поэтика, история литературы, религиоведение… Какие сюжеты интересуют Вас как литературоведа?

М. Э.: Я недавно закончил книгу "Слово и молчание. Метафизика в русской литературе". Две другие мои книги — "Постмодерн в русской литературе" и "Природа, мир, тайник вселенной..." Система пейзажных образов в русской поэзии". Теперь меня интересует не столько литературоведение, сколько "литературоводство", не изучение литературы, а обнаружение пробелов в литературном процессе и опыт проектирования новых художественных стратегий.

На первом уровне культуры находятся поэзия, проза, разные виды искусства, на втором — литературоведение, искусствознание. Я хотел бы выстроить третий уровень. Вопрос в том, как, изучая эти предметные области, их изменять, трансформировать? По-английски я назвал новые дисциплины technohumanities, от слова "techno" — "искусство, ремесло, мастерство"; по-русски — литературоводство, искусствоводство… Вот Андрей Белый, Вячеслав Иванов — кто они были? С одной стороны, поэты, прозаики, с другой — теоретики. Но у них была еще одна роль — программиста, вдохновителя новых литературных движений, в данном случае — символизма. Литературная теория, прежде всего, создается в жанре манифеста, а не учебника или трактата.

О. Л.: Вы ведь сами составляли манифесты?

М. Э.: Вот именно, манифесты. Вот, взгляните, в книге "Постмодерн в русской литературе" (М., "Высшая школа", 2005) — манифесты новой поэзии 80-х, тезисы о метареализме и концептуализме. Например, метареализм, метафизический или метафорический реализм — это реализм не одной реальности, а многих. Существует реальность, открытая человеку, а есть реальность, открытая зрению муравья, есть горний полет ангелов… Метареалисты пытались построить многомерность внутри каждого стихотворения, обнаружить превращаемость одного мира в другой. Поэзия метаморфоз, прием метаболы, когда, например, в стихотворении Ивана Жданова, 'небо, помещенное в звезду, — ночь". Поэзия возвращения к мифу, то есть истинному превращению вещей.

О. Л.: Правда ли, что Вы разработали концепцию нового жанра — однословия?

М. Э.: Самым коротким литературным жанром считается афоризм. Но еще футуристы — Хлебников, Крученых — допустили, что может быть произведение в жанре одного слова. Да, в жанре однословия слово — это предмет и одновременно результат литературного творчества. У меня есть статья "Слово как произведение. О жанре однословия" на: http://old.russ.ru/antolog/intelnet/ds.odnoslovie0.html Да и сам я работаю в этом жанре. Число моих однословий приближается к тысяче. Еженедельно я рассылаю их подписчикам в электронной рассылке "Дар слова. Проективный словарь русского языка". На сайте http://www.russ.ru/antolog/intelnet/dar0.html можно найти все выпуски с 2000 года и форму для подписки (естественно, бесплатной). Существует еще и словарь моих английских однословий-неологизмов "Prediction ary": http://www.emory.edu/INTELNET/ predictionary . html